ПРО ТРЕХ СЕСТЕР

В некотором царстве, в некотором государстве, именно в том, в котором мы живем, жил купец в одном поселке, в общем. У того купца было три дочери.

Вот купец с купчихой куда-то поехали в гости, а их оставили дома. Примкнули их. Вот они говорят промеж себя: "Давайте в карты сыграем. Все равно нам идти некуда". Поставили стол и стали играть в карты. Играли, играли, играли. Одна уронила карту, старшая, под стол.

- Дак ты достань, - говорит она младшей.

- А кто уронил, тот и достает пусть. Вот тако у нас поверье. Но только она под стол стала наклоняться, только берет карточку вот та вот, - карты не стало, и ее не стало. И нихто не заходил. Оне как сидели, так и осталися.

- Ты чо, - говорят, - там пропала ли чо ли под столом-то? Заглянули - ее нет. Карты нет, и ее нет. Для их-то ужась! Они же одни дома-то осталися. Вот они давай вдвоем играть.

Играли, играли, играли, опеть средняя карту уронила. Ну, как уж это получилось? Опеть же иной раз у каждого может вылететь карта.

- Ты, - говорит, - достань, - на младшую-то.

- А кто, - говорит, - уронил, тот пусть и достает. Такое у нас поверье, - это младша отвечает.

Средняя только полезла, только в руки взяла карточку-то ее не стало, и карты не стало.

- Ты чо там делаешь? - спрашивает младшая.

Заглянула, а ее там нету. Теперь сидит одна, перебирает эти карты. Одна из колоды и вылетела вдруг. Вот она сидела, сидела, сидела: хто бы достал? Некому достать!

- Да, - говорит, - придется мне за картой ползти. И только спустилася туда, и ее не стало. И ни карты, и ни ее. Куда? Везде ничо никого! И куда чо девалося?

Вот отец с матерью приходят:

- А где, - говорит, - наши дочери? - стражу спрашивают. Стража отвечает:

- Дак оне в комнате замкнуты, все цело везде.

Заходят в комнату, а там их нет.

Давай искать. По всему селу искали и не нашли. Розыски делали и нигде найти не могли: и в соседней деревне тамака, и дальше тамака. И нигде никто не видал и ничо! Ну, ладно. Тут в одно время идут трое солдат со службы. И потрахляет тут им дед. Они снизу вверх, а он сверху вниз идет. Им совпалося так, он к воротам этого хозяина подходит, и они к этим же воротам подходят. И они просятся:

- Ночевать можно, нет у вас? Хозяин говорит:

- Пожалуйста. И дед просится:

- Ночевать можно ли у вас? И ему говорят:

- Пожалуйста.

Ужинать посадил их хозяин и уже на спокой ведет, а сам говорит: - Вы не слышали, у меня три дочери потерялися? Солдаты говорят:

- Нет, не слыхали. Мы шли, но разговору такого не было.

- Может, ты, дед, не слыхал ли какого разговору?

- Нет, нет, не было такого разговору.

- Наймитесь искать у меня дочерей. А сколько будет стоить, я заплачу: и за все дни, и за труд, и за ходьбу, - говорит, - заплачу полностью. За мной не пропадет.

Те вроде соглашаются солдаты. И дед согласился - они же не лишны будут денежки-то тудака. Не тяжела кака работа там - розыски идти делать.

Ну, дед солдат спрашивает:

- Где, по-вашему, искать надо? Вы ведь - молодые люди, должны лучше соображать.

- Дак где? Где-нибудь в поселках ли, городах ли - мы тоже не представляем, где. А в горах-то кого им там делать, в горах-то?

- Нет, голубчики, - говорит дед. - Как раз в горах да в скалах и могут быть. Вот так вот. А в деревнях делать| нечего. Ну, а какие запасы брать?

- Ну, дак че? Взять хлеба, еще чего-нибудь прихватить.

- Вы действительно молодежь, а ничо вы не знаете, - говорит. - Я подскажу: нам надо сотни быкох взять, целиком стадо.

- А куда их?

- Куда? Раз не знаете - дело ваше маленькое, - и к хозяину: - У тебя, хозяин, есть, нет столь?

- А почему нет? - говорит. - У себя не хватит, у соседей попрошу, насбираю сумму такую. Если и лишнюю десятку выброшу, дак чо? В деревне здесь мне деньги не надо.

Ну, насбирал этих быкох и привел. А там не такие, что маленькие. Трехгодовалых быкох подобрал всех!

Ну, и погнали стадо.

Догоняют до одного зимовья (до него как раз была дорога, дальше там дороги не стало). Чо делать? Куда она скрылася? Какая-то есть тайность здесь, раз дороги нету. Дед солдатам говорит:

- Давайте так: один останется чай варить, а другие пойдут дорогу искать.

Оставили одного солдата, а дед с двумя пошли дорогу искать. Ишшут, ишшут, а найти не могут, доискаться.

А этот сварил тут все, приготовил. И подходит тут человек с ноготок, борода с локоток, на бороду ступает, через голову перелетовает, берет колотушку и ударяет солдата. Тот опрокинулся.

Те приходят - чаю нету, никого нету, и солдат чуть живой лежит.

- Чо с тобой?

- Ни че, - говорит, - не знаю, чо со мною. Угар какой должно получился. Ну, они чай сами сварили. Опеть пошли. Сами оставляют другого солдата обед варить.

Он все навесил, варит. Ну, и подходит опять человет с ноготок, борода с локоток, на бороду ступает, через голову перелетывает, берет колотушку и ударяет солдата. Ну, напакостил да ушел. Чо больше-то?

Те приходят: ни чаю, никого нет. Пустые ведра вешаются, огонь потух. Ну, они опеть чай сами сварили, этого забирают, третьего соладата оставляют.

Ну, ладно. Сварил он ужин. Приходит этот сам с ноготок, борода с локоток, на бороду ступает, через голову перелетывает, берет колотушку, ударяет солдата. Тот перевертывается.

Те приходят, живо чай сварили. Мешкать кого? - времени нет!

- Ну, - говорит дед, - ребята, идите. Я сам останусь чай варить, - Чо тут творится, я не пойму. Какой-то угар тут? А может, тут и другое чо? Может, и дорогу найду нечаянно тут?

Вымыл посуду, сидит у огня. Все уже сварилося у него.

Появляется этот с ноготок, борода с локоток, на бороду ступает, через голову перелетывает. Берет колотушку, только развернулся - дед цап его за бороду!

- А-а! Так это вот хто такой? Попался мне в руки не вырвешься, - говорит. - Вон шшель видишь у зимовья? Сейчас как тебя туда запру, так и засохнешь там на век.

Покажи мне дорогу, куда она идет? Она должна дальше идти. А где она? Хто ее украл, спрятал? Чичас же мне покажи, а то дело плохо будет!

- Кака дорога? Я не знаю вашу дорогу , - говорит. -Кончилась она, ваша дорога.

- Дороги конца нет! Дорога, она идет круг бела света, - говорит дед. - Вот так вот! Ты ее скрыл, дорогу. И тайный ход та, видимо, тоже прикрыл. Где он? Покажи!

- Да если я вам покажу, вы по ней не пойдете и не заберетесь туда.

- А я говорю: покажи! Не ваше дело, заберемся, не заберемся, но покажи! А куда мы пойдем: обратно ли, вперед ли - дело твое маленькое - вот так вот! Не покажешь - сейчас законопачу тебя в шшель, туда вон. Забью тебя, палкой заколочу! Вот так вот!

И давай толкать его туда в шшель.

- Нет-нет, - взмолился сам с ноготок, - я покажу тебе дорогу, только не пихай меня туда.

- Где? Куда? Показывай! Тот вилялся,вилялся.

- Но, ладно, - махнул рукой, и дорога появилась.

Дед посмотрел, посмотрел, взял да затолкал его в шшель, ишо и законопатил. Не то, подумал он, ты ишо догонишь да ишо и кончишь нас тудака.

Пошли они по этой дороге. Шли, шли, в скалу уперлись высо-о-окая такая! Ну, как на эту стену влазить? Дед говорит:

- Ребята, знаете, что? Работу нам нужно провернуть сейчас. Работа тяжкая. Вот эти сто быкох, надо их прибить до одного сейчас. Каждого ободрать нужно. Эти шкуры нарезать на ремни, - говорит, - а их навязать на клубки. Это - работа: это не десять бычкох, а сотни бычкох!

Ну, ладно. Им тут хватило пестоваться на полмесяца, наверное. Провернули они это дело. Мясо там, конечно, куда-то девали, куда-то постаскивали, чтоб оно не портилось: все же им и вперед продукты надо будет. Кожу они посвязывали на большие клубки.

- Но, - говорит дед, - теперь давайте закидывайте их на скалу. Один подходит, размахнулся, - до половины скалы клубок добросил. Подходит второй, берет другой клубок, мотанул - тот немного повыше улетел. Третий еще повыше бросил. Но ни один до конца добросить не мог.

- Э-эх, вы! Ребята, ребята! - говорит дед, - вы молоды, а удачи-то у вас нету! Я уж старый человек и то думаю на эту стенку клубок забросить.

- Навряд ли, дедка!

- А вот посмотрим.

Смотал самый большой клубок, развернулся, ка-ак мотанул! И залетел!

- Ну, как, ребята? Клубок забросился, нет?

- Забросил. У тебя, стало быть, ишо крепкая удача!

- А вы чо думали? У меня уж и удачи нет? Я ишо на борьбу пойду, - так шайку размету, как надо, - говорит. На меня нападать трудно. Я один шайку раздевал, один qeae. А вам не приходилося этого делать, наверное. Да-а. Взял дед за один ремень, повещался - крепко.

- Ну-ка, подходите-ка вы. Сейчас, - говорит, - двое потянем. Два повешались - крепко.

- Но-ка, подходи еще ты, четвертый! - Повешались крепко. - Но раз крепко - одного-то они уж выдюжат. А нука порвись она там где-нибудь - чо получится? Крах получится!

Полез дед, забрался. Дорога там тянется, без конца ушла. Конца-краю не видать.

- Ну, ребята, идите в зимовье, пейте, гуляйте и меня ожидайте! Не уходите никуда, а девушек я верну. Там трое девушек и вас трое. Как раз по паре будет. А мне незачем. Я уже жись свою провел. Только в живности быть надо да денежки получить надо. Больше ничо не надо.

Ладно. Дед пошагал. Шел, шел, шел, шел, видит - вдалеке как огонек горит. Ну, чо? Мало ли хто не быват? Охотники, может, или еще хто тамака. Снова идет, идет, идет, идет. Нет, это не огонь. Наподобие чо-нибудь огня. Пожар не пожар? Поближе подходит - смотрит, вроде как дом горит! А он не горит. Он под золотой пенкой, дом-то. И оттуда девушка вышла.

- Ты, - говорит, - дедка, куда?

- Сюда, к вам в гости.

- Ну, заходи. Он заходит.

- Так ты куда все-таки?

- Да вот вас пошел разыскивать.

- Знаете чо? Я вас что-то сделать попрошу: вот - бочка и вот бочка. Это -сильная вода, там - малосильная вода. Эту бочку надо на тот угол переставить, а туе бочку сюда Поняли?

- Понял.

- Мой муж, знаешь, какой? Не православный человек, а змей летучий.

- Да, - говорит дед, - всяко бывает.

- И он трехглавый змей. Вон он залетит и скажет: "А-а, тут русским духом пахнет!" А я ему на это скажу, что ты, мол, нахватался разного духа и тебе кажется, что русским dsunl пахнет. Потом сядет он на свое место, а я спрошу его: если бы мой дед, мол, пришел, чо бы ты стал с нем делать? Он ответит: "Ну, дак принял бы его, а ись бы не стал". Так она обсказала ему все, и так все и выходит. Дед вылезает из подполья:

- О-о, - говорит Змей, - гость пришел? Ну, ладно. Садись. - Он садится. Подзакусили, а потом давай воду пить. Змей-то выпил малосильной воды и не понял, в чем дело. Еще поели, подзакусили.

- Дак чо? Надо побороться, - говорит Змей, - узнать, у кого какая сила!

- Чо в избе-то бороться, - говорит дед, - пойдем на улицу. А то тут нарушим еще чо, сломам. Потом надо делать, это работа лишняя будет.

Ну, выходит и схватилися бороться-то. Ну,. Змей-то думал, чо, мол, тебя сборю и кончу. А у него слабость оказалась. А дед как сомкнул его, потом как жамнул и конец ему придал. Безо всякой обороны его кончил. Потом взял камень, голову размозжил, костер склал, тушу сожег. Ветер поднялся и золу разнес.

Ладно. Собирается он дальше.

- А я! - спрашивает она.

- А ты дожидай тут. Я пойду обратно и возьму тебя. У тебя же тут еще сестры есть. Я вот с ними пойду обратно, и ты примкнесся. А чо взад-вперед будешь ходить? - говорит. Дальше он пошел. Доходит до средней сестры. Тоже там такой же дом. Под золотой пенкой стоит. Но и подходит он туда. Она выходит на крылечко:

- Ты хто, - говорит, - такой, дедка?

- Да я, - говорит, - по делам пошел. Одну твою сестру освободил уже. Теперь тебя освобожу. Только накормите меня. Я ись хочу.

- Но-но, - говорит. - Заходите в избу-то. Знаете

что? Пособи мне с места на место переставить бочонки. А мой муж - шестиглавый Змей. Он тебя прихватит и съест, говорит. - Вот поэтому и бочонки переставить надо.

Переместили они бочонки с места на место, она его припрятала, и Змей заявляется.

- Фу! Русским духом, - говорит, - пахнет.

- Да ты нахватался всякого разного духу. От тебя же это волокет-то! Разным духом! Ты повсюду ведь летал-то!

Садится он на свое место. Она и говорит:

- Вот если б дед мой пришел сюда, чо ты стал бы делать? - Ну, чо! Пригласил бы за стол. А после чаю бороться бы пошел. А боле ничего, - говорит.

Ну, ладно. Она так тутукнула. Змей внимания не обратил. А тот и выходит.

- А вот и гость зашел, - говорит Змей. Он-то ничо не понял, а та-то все знала уже.

- Ну, садись, дружок, раз подошел к чаю, - говорит, - вон лагушок. Так квас, пей, угощайся.

Они немного поели, кваса попили. Ну, ладно.

- Надо бы побороться, у кого какая сила узнать. Но тут, однако, тесновато будет. Пойдем на улицу, там свободнее и лучше будет.

Выходят на улицу, давай бороться. Но Змей же ослаб, раз слабую воду выпил. Ну, тот, конечно, сборол его, раз он посильнее. Прижал дед его и удавил тудака. Головы камнем разбил.

Она говорит:

- А чо с ним, кого делать?

- Сжечь надо, кого больше-то ?! Так он и сделал.

- А я куда? - спрашивает она.

- Вот обратно пойду, захвачу тебя. Я еще пойду за дальней, за младшей. Долго ли, коротко он шел, доходит до последней избы. Выходит оттуда девушка.

- Вы, - говорит, - дедка, куда идете?

- Дак вот сюда, - говорит. - Уже двух ваших сестер отыскал. Теперь и вас нашел, последнюю. Ты меня напой чаем, я ведь ись хочу.

- Ну, дак пошли в избу. Он заходит.

- Ты мне пособи, - говорит, - в первую очередь бочонки переставить. Хозяин вот тут сядет, а ты на тот угол сядешь. А потом я тебя спрячу. А то он девятиглавый Змей-то, он тебя похитит сразу.

Переставили они все, и она его припрятала. Немного

погода появляется этот Змей.

- Фу, русским духом пахнет!

- Да, ты летал, - говорит, - повсюду, нахватался всякого разного духу и говоришь: "Русским духом пахнет!"

- Нет, русским духом пахнет!

- Да от тебя волокет, как от волокуши какой, - говорит. Ты там валялся, катался всяко, вот от тебя и прет разным духам! Ну , Змей замолчал, делать ему нечего.

- А чо, если бы дедка мой пришел, что ты стал бы делать? - Чо? Ну, пригласил бы его, поели да попили и поборолись: попробовали, у кого как силенка и все!

В это время дед выходит.

- Вот, - говорит Змей, - легок на поминках и дедок пришел! Ну, пусть садится в угол, поедим вместе. Поели.

- Но-ка, - говорит, - поднимай кадушку! Я тоже буду поднимать свою. А теперь пошли бороться. Дед говорит:

- В избе-то тесновато будет. Пошли на улицу уж сразу. Тут все-таки тесновато, жарковато.

Вот выходят они на улицу, давай бороться. Ну, конечно, посильнее слабого сборет же. Он его сборол и тут же удавил.

- А чо с ним сделать? - спрашивает младшая сестра.

- Дак чо с ним делать? Сожечь надо.

Он набрал палок, костер напоклал и сожег его. Ветер поднялся и золу разнес.

- Ну, а я теперь куда? - спрашивает младшая дочь.

- Дак куда? Теперь со мной пойдешь, - говорит.

- А избу как? Дом-то, - говорит, - его просто жалко оставлять. Ишь ведь какое украшенье!

- Дак, а чо ж ты переживашь о нем, о доме-то?

- Да просто жалко оставлять, - говорит.

- Но, ладно. Мы его смотаем на клубочек и в карман! - А ты как его будешь мотать? И какой карман-то нужен? Ух! - говорит. - В кармашке он всего займет уголочек.

- Смотри-ка, - говорит, - така здорова изба и в уголочечке, в кармашке ляжет?!

- Да, да, - говорит. - Ты видела такие тонкие ниточки? Вот я превращу в такие ниточки, как на катушке. Поняла? Вот он и будет такой маленький клубочек.

- Смотри-ка?!

- А ты чо хотела? Таку тяжесть ташшить? А там обратно размоташь, и все пойдет.

- Спасибо тебе большое, - говорит, - за это.

Вот он смотал этот дом в клубочек и положил в карман.

Подходят к средней дочери.

- Но, - говорит, - выходи, пойдем дальше. Посмотрела она на домик-то:

- Жалковато оставлять такой домик-то. Не мешало бы его с собой прихватить, да где?! - говорит, - Лошаденки нет, да и лошадь не возьмет. Дед говорит:

- Ну, уж если очень его надо, дак мы его смотаем на клубок да и в карман положим.

- Ой! Да какой тут карманишша-то нужен!

- Вы знаете ваше вязанье? Вот такой клубочек будет, - говорит. Смотал он ее дом на клубочек. Подходят к третьей.

- Ну, выходи, - говорит дед, - мы уже пошли. Она выходит.

- Ой, неохота мне оставлять этот дом! Так и прихватила его бы с собой.

- А чо? Если тебе охота, можно и прихватить. Взял и тоже на клубочек его смотал. Доходят до обрыва.

- Но, - говорит, - сейчас надо спускаться с этого обрыва. Первой будет спускаться старшая сестра. Но, держись крепко! Если отпустишься, знаешь чо из тебя получится? Шаньга из тебя получится, вот что!

Но она спускалась, спускалась, спускалась. Спустилася, ничо.

Теперь он средней говорит:

- Но, спускайтеся, держися крепко. Если отпустишься, из тебя получится лепешка.

Спустилася и она. Остается младшая.

- Ну-ка, спускайся, держись крепко. Как только отпустишься, так сразу из тебя блин получится!

Вот она спускалась, спускалась, спускалась и маленько только осталось спуститься ей - возьми да и ремень лопни! Но ей ничего не было, а дед остался там горевать. Потом стал из лыки делать клубки. Драл, драл, связывал, связывал. Связал так, чтоб с остатком уж было.

Наконец спустился все-таки, подходит к зимовью:

- Но, - говорит, - ребята, пошли теперь к хозяину.

Ну, ладно. Приходят они к хозяину:

- Вот, - говорит дед, - привел я всех. И дома принес, могу поставить их. Но с места на место чтоб не переставлять: это не игрушка и не спичечная коробка, чтоб перетряхивать их.

Девки эти подсмотрели себе места, чтоб поудобнее. Одна говорит:

- Я выбрала себе место тут.

Стал дед разматывать клубок, тот, который положил в карман с краю. И с краю его взял. Давай осторожно разматывать: потому что этот оклад-то, золотой, замотанный-то, теперь оказался внутри. Дед теперя сверху нить берет, и она попадает уже вниз. Вот он стал так водить нити, водить, постройка стала подниматься выше, выше - и образовался, значит, дом. В настоящем виде, какой он там был. Так. Она заходит - все в порядке, так же.

Теперь у второй спрашивает:

- А ты где, како место выбрала? Смотри - ты хозяйка! - А вот ставь тут, рядом, недалеко.

Давай он там ставить. Разматывал тихо, чтоб шло по порядку. И второй поставил дом.

- Теперь, - говорит, - заходи, проверяй, как там оно?

- Ну, а тебе, - третьей говорит, - куда ставить? Она смотрела, смотрела:

- Ставь повыше тут, рядышком, - показала место. Он давай опять тут разматывать. Так по порядку все шло, шло, и поставил эти домики.

Они сами их смотрели, пригласили отца с матерью. Те посмотрели:

- Да, - говорят, - Это не сказка, а присказка. Это

как в сказке избушки! А дед и говорит:

- Ты, как хозяин, не торопись наставлять на столы. Я тебе кое-чо маленько расскажу: вот, к примеру - первый солдат. За него ты отдашь одну свою дочку. Так? За второго - вторую. Так? За третьего - третью. Им платы никакой не надо. Это все товар твой - дочери - вот и деньги имя! А каки ишо им деньги надо? А как я все это изделал, мне уплатить надо. Ясно будет?

- Да, - говорит, - ясно.

- А то ты поровну разделишь, а я с чем останусь? Мне ишо идти далеко, там еще заработать. Да там ишо прийти и на чем-то жить надо.

- Да, - говорит, - вы правильно рассудили!

- А ты еще спроси у них, чо они тебе скажут?

- Ну, как, ребята? Ничо? Против вы не пойдете? - говорит.

- А чо? - спрашивают.

- Да вот дед с вам ходил и такое предложение внес: в общем, вам платить нечего денежки. Вам денежки - вот: ваши жены и невесты. Как вы согласны, ли нет на это? А потом вы и входите во все готовое. Домики вам не строить. А хто их строил? Дед! А за работу надо ему уплатить одно! А если перевозить дом с места на место, его надо выкупить, перевезти и сложить. Это же надо все нанять! И заплатить! А сколь будет стоить одна избушка? Так. Да второй да третий дом. Ну-ка, подшшитайте, на какую сумму? Ладно. Подшшитали: это на стоко-то, это - на стоко-то, это - на стоко. И обща - будет стоко-то. Ладно. Взял эту сумму хозяин и поднес деду.

- А я, - говорит, - помимо этого ишо заплачу вам.

Дед взял эти денежки.

Правда, тут попил, погулял, конечно. Тут уж не день и не два. Может, гуляли около месяца тудака.

ВОПРОС: Вы-то там были?